(no subject)

[blinda_gafel]

Наверное, на мое детство пришелся расцвет дедушкиного педагогического таланта. Он уже утратил нетерпеливость, свойственную слишком молодым людям, прошло такое последствие контузии как раздражительность, был обретен опыт и, я бы даже сказала, некоторая мудрость; вместе с тем, дедушка еще не начал стареть и был в отличной физической форме.
Он делал мне лодочки из сосновой коры, пенопластовые кораблики с парусом, зверюшек из кривых веток и желудей, крокодилов из зеленых шишек, картонных марионеток, деревянные пистолеты, лук со стрелами, свистки и дудочки, бумажных чертей, ходули, всякие лесенки-качели на даче, пропеллер, запускаемый с катушки («модель «муха» называется). Вернее, это мы с ним все вместе делали.
Он не побоялся подарить мне перочинный ножик, когда мне было 7 лет (и потом регулярно дарил мне ножи, в том числе и тот, который прошел с ним войну), и вообще поддерживал многие мои увлечения, включая те, которые среднестатистическому взрослому показались бы довольно дурацкими. Сопровождал меня во время моих первых вылазок для плющения гвоздей под поездом (потом помогал мне затачивать их и превращать в кинжалы). Когда я научилась делать проволочных человечков и нужна была проволока, взял пилу, и мы с ним отправились к обнаруженной мною неохраняемой кабельной катушке, и он отпилил 2 метровых куска кабеля (один мне, а другой Ленке). В лесу, когда вдвоем, предлагал залезть на самый высокий дуб, а сам ждал внизу.
Отдал для игр в войну свою военную планшетку и штурманскую линейку. Покупал в военторге военный ремень, офицерскую линейку. Играл со мной в карты в игры разной степени интеллектуальности, от «дурака» и «мальца» до кинга и преферанса, в том числе и на деньги (и поскольку, когда играли вдвоем, я почти всегда выигрывала, у меня появлялись карманные деньги). Приносил для меня со свалки бракованной продукции гжельского фарфорового завода зайчиков и лисят.
Катался со мной на лыжах, велосипедах и на лодке. Водил кормить и гладить пасущихся в поле коз и лошадей. Приносил из факультетской криминалистической лаборатории пленку и порошок для снятия отпечатков пальцев. Заправлял мне иссушенные фломастеры цветными чернилами «радуга».
Рассказывал мне смешные истории из своего детства и военной юности и сказки про зайцев-кроликов собственного сочинения. Пересказывал книги (например, это от него я услышала историю про мальчика Реми, и только спустя много лет мне попала в руки книга «Без семьи»). Читал вслух. Поэтому когда я перечитываю «Винни-Пуха», «Тома Сойера», «Гекльберри Финна», «Серебряные коньки» и некоторые сказки Андерсена, я временами начинаю слышать его голос. Доставал мне книги и пластинки. Научил первым латинским выражениям.
Снабжал меня жвачкой (наверное, ему дарили знакомые, которые ездили в командировки). Покупал велосипед, лыжи и коньки и выпасал меня на катке (что, как я теперь понимаю, вовсе не весело, когда сам не катаешься). Отдал мне, пятилетней, свой старый велосипед «Украина» с косой рамой, отвернул ему седло и бегал за мной, держа за багажник, пока у меня не стало получаться. Пока я не умела плавать, давал мне цепляться ему за плечи и катал меня по озеру. Брал в разные поездки (в Юрмалу, Суздаль, Одессу). Доверял мне переключать скорость, когда вел машину.
Не только выписывал мне «Мурзилку», но и совместно со мною изучал детектив с продолжением про зловредных агентов волшебницы «Ябеды-Корябеды» (там надо было разгадывать загадки).
Играл со мной в игру «найди товарища по следам на снегу» и в прятки дома в темноте.
Подозреваю, что он получал от этого всего удовольствие и ему самому было со мной интересно.